Как отмечают известные судебные деятели, искусство судебного следствия гораздо сложнее, чем искусство произнесения судебной речи. (Да и сама судебная речь может быть основана лишь на фактах, установленных в судебном следствии.) Допрашиваемые в суде лица – «величины сомнительные». Они могут отказаться от показаний, данных на предварительном следствии, усилить или ослабить их, могут дать показания о новых фактах, разрушающих все предварительное следствие, и могут стать на стезю ложных показаний. Показания допрашиваемых лиц – динамическая основа всего судебного процесса. Искусство судопроизводства – прежде всего искусство допроса. Показания подсудимого и потерпевшего в известной мере ограничены совокупностью имеющихся доказательств. Показания же свидетелей более «свободны». Однако и свидетели часто впервые присутствуют на суде, плохо осведомлены о правах и часто проявляют конформность и робость в условиях перекрестного допроса (одновременного, параллельного допроса со стороны обвинения и защиты).
В целях ситуативной адаптации лиц, дающих показания, первоначальные вопросы должны быть максимально простыми, доходчивыми, но не допускающими односложных ответов (да – нет). Эти вопросы должны активировать речевую деятельность проходящих по делу лиц.
Недопустимы невнимательность, длительные переговоры между судьями, неуважительные реплики, проявление нетерпеливости. Вопросы судьи не должны нести в себе иронии, насмешливости. Вызвав легкомысленную реакцию присутствующих, они могут сбить с толку лицо, дающее показание, снизить общий деловой настрой судебного заседания. Следует иметь в виду, что любая массовая реакция может иметь характер психического заражения. Все вопросы к допрашиваемым лицам должны строго контролироваться судом. Отклоняются не только наводящие, но и провоцирующие, запутывающие, демагогические вопросы.
Как отмечал П. Сергеич, половина задаваемых в суде вопросов не относится к существу дела, а из оставшейся половины большая часть вопросов, как правило, тактически проигрышны. Под видом защитника в суде часто выступают «потопители» – настолько проигрышны бывают для защиты их вопросы. Только очень опытные адвокаты могут при длительном перекрестном допросе не натолкнуть свидетеля на ответы, не выгодные для подзащитного. Известны случаи несправедливого осуждения в силу ошибок защитников.
Система задаваемых на суде вопросов должна разрешать определенную судебно-поисковую и судебно-удостоверительную задачу. Формулировки вопросов должны давать возможность для конкретных ответов. Особого мастерства и психологической интуиции требуют вопросы, направленные на диагностику и преодоление ложных показаний. Лжесвидетельство на суде – нередкое явление. Еще чаще встречается подозрение в даче ложных показаний, если человек, дающий показания, замешкался, краснеет и бледнеет, говорит заикаясь и неуверенно. Стоит свидетелю дополнительно вспомнить о чем-нибудь, как сразу возникает вопрос: что же Вы раньше об этом умолчали?
Трудности воспроизведения, его проблематичность, неуверенность следует отчленять от лжесвидетельства. Любая напористость, наступление на допрашиваемое лицо граничат с неправомерным психическим воздействием, могут вызвать внушение и самовнушение.
Подойти к истине постепенно, не наскоком, исследовать явление с разных сторон, не ошеломлять допрашиваемых «неожиданными» вопросами, а оказывать им мнемическую помощь, учитывать явление реминисценции (более полного воспроизведения материала после некоторого отвлечения) – таковы добрые советы всех крупных судебных деятелей.
Допрашиваемые не всегда говорят правду и очень часто – не всю правду. Но лжесвидетеля почти всегда можно изобличить его же собственными показаниями.
Допрашиваемый говорит правду, если содержание показаний невозможно выдумать, если он знает тончайшие подробности воспринимавшегося им события, если не затрудняется описать его в разной последовательности. В правдивых показаниях встречается множество подсознательных проявлений – эмоциональных реакций, мимических нюансов, непроизвольных переживаний. Ложь же безэмоциональна, однообразно тупа и нейтральна по отношению к личности лгущего: как бы отчуждена от нее. В ложной легенде все продуманно, в ее воспроизведении все гладко, нет ничего случайного. В правдивом изложении множество случайных оговорок, сомнений, размышлений. (Опросите нескольких лиц, показав им одно и то же событие. Вы получите различные описания. Попросите их договориться о ложном сообщении и вы получите бледную однообразную схему вымышленного события.) Чем больше четких хорошо продуманных утверждений о невиновности, тем больше вероятность их вымышленности.
Другое по теме:
Психология одиночества
Можно выделить два термина одиночества: интроверт - это вещь в себе, он обращен внутрь собственной личности, а экстраверт постоянно стремится быть на людях (для таких, как говорят, на миру и смерть красна). Одиночество в толпе на самом де ...
Характеристика социальной ситуации развития и особенностей общения со
взрослыми в младенческом возрасте.
Взрослый организует жизнь ребенка, вызывает и поддерживает его активность, наполняет бодрствование малыша новыми впечатлениями. Неразрывная связь ребенка и взрослого сохраняется на протяжении всего первого года жизни, поэтому социальную с ...
Мое мнение
В одной и той же среде разные люди ведут себя по-разному. Трудные ситуации не являются чем-то необычным в жизни и деятельности человека на разных стадиях его развития и не всегда имеют отрицательный характер. Часто они благоприятствуют ра ...