Преступным способно быть только поведение, а оно зависит от выбора средств для реализации мотивов, от нравственной направленности личности, ее солидарности с существующими правовыми нормами.
Изучение мотивов преступного поведения всегда должно осуществляться в тесной связи с личностью преступника, их понимание всегда должно вытекать из понимания самой личности, ее сущности. Только подобный подход позволит вскрыть, почему данный мотив свойствен данному налоговому преступнику. Было бы ошибочно думать, что налоговые преступники совершают преступления исключительно из корыстных побуждений. Достаточно большое количество среди них занимают люди, совершающие подобные действия из престижных мотивов, т.е. для того, чтобы занять в жизни более высокое социальное, а главное - должностное положение. Этим лицам необходимо постоянно завоевывать авторитет среди окружающих, и т.п. Корысть, понимаемая в смысле личного обогащения, если она здесь есть, выступает в качестве лишь дополнительного мотива.
Кроме того, следует обратить внимание на так называемые псевдосоциальные мотивы, в основе которых лежит предпочтение норм, интересов и ценностей отдельных социальных групп, противоречащих охраняемым законом нормам, интересам и ценностям общества в целом. К типичным мотивам такого рода относятся в том числе ведомственно-корпоративные. Например, довольно часто налоговые преступники утверждают, что совершают преступные действия для решения практических вопросов, которые без нарушения предписаний норм закона разрешить невозможно. При этом в каждом конкретном случае виновный знает, что конфликт его интересов и общества имеется и своими поступками он нарушает уголовно-правовые запреты, поэтому мотив в этом случае надо искать в том, в чем именно заключен для преступника смысл противоправных действий, что психологически он выигрывает, совершая их. Именно поэтому мотивом является не ложно понятый интерес группы, общества, а определенная польза для себя. Другими словами, преступник не ошибается в правовой и нравственной оценке указанных выше интересов, однако у него есть потребность утверждения, улучшения своего социального статуса, подтверждения своего социального бытия, наконец, страх быть низвергнутым или уничтоженным сложившейся в обществе системой. Последнее обстоятельство может в какой-то степени объяснить, почему определенная часть государственных служащих, подпадая под влияние окружающих их сослуживцев, постепенно втягивается в орбиту преступных взаимоотношений, хотя по своим личностным характеристикам эти лица изначально не собирались становиться преступниками.
Очевидно, что отдельные поступки, а тем более поведение человека в целом направляются не одним каким-то, а рядом мотивов, находящихся друг с другом в сложных иерархических отношениях. Среди них можно выделить основные, ведущие, которые и стимулируют поведение, придают ему субъективный, личностный смысл. Вместе с тем изучение налоговых преступлений убеждает в том, что одновременно и параллельно могут действовать два и больше ведущих мотива. Они взаимно дополняют и усиливают друг друга, придавая поведению целенаправленный, устойчивый характер, значительно повышая его общественную опасность. В этом, помимо прочего, можно видеть причину длительного совершения коррупционерами преступлений.
Конечно, в те или иные периоды жизни один из ведущих мотивов как бы приобретает главенствующую роль, затем мотивы могут идти вместе, меняться местами и т.д. Совокупность мотивов и лежащих в их основе потребностей создает мотивационную сферу личности.
В преступном поведении можно встретить расхождение между провозглашенными намерениями и реальными мотивами. Если они не совпадают, то не только по причине того, что преступник желает обмануть окружающих, включая представителей правоохранительных органов. Скорее, дело в неосознаваемости значительного числа мотивов преступлений, которые из-за этого не совпадают с высказанными намерениями. То, что на первый взгляд представляется налоговым преступникам в качестве ведущего мотива, в действительности может оказаться одним из второстепенных стимулов или вообще не иметь никакого стимулирующего значения. Поэтому перед сотрудниками правоохранительных органов (впрочем, как и для многих исследователей, занимающихся рассматриваемой проблемой) стоит задача кропотливого поиска подлинных мотивов преступлений. При этом следует отчетливо понимать, что мотив и мотивировка - далеко не одно и то же. Между тем именно мотивировка, данная следствием или судом или самим преступником, юристами, научными и практическими работниками, воспринимается именно как мотив. Нередко мотивировки, данные обвиняемым, кладутся в основу определения мотивов, формулируемых затем следствием и судом в их процессуальных актах.
Другое по теме:
Бессознательное проявление в психике и поведении человека
Психика человека это не только сознание, но и бессознательное. Сознание и бессознательное работают в режиме гармонического единства: в зоне ясного осознания человека находили лишь часть постоянных сигналов, они используются для осознанног ...
Психологические особенности работающих и неработающих женщин
К.Хорни [5] считает, что, что последствия гендерной социализации порождают проблемы социализации женщин. Среди них боязнь неудачи, боязнь утратить женственность, боязнь общественного отвержения, недостаток уверенности в себе, недостаток н ...
Понятия «СМИ» и «Культура»
Сре́дства ма́ссовой информа́ции (сокращённо «СМИ», также — масс-медиа) — организационно-технические комплексы, которые обеспечивают быструю передачу и массовое тиражирование словесной, образной и музыкальной информации[16]. ...